[Персональная страница Дмитрия Сепетого]

[Содержание]

1. Основные понятия: физическое и психическое

(материя и сознание)

Человеческий опыт указывает на два аспекта (или части) реальности.

Первый – физическая реальность – пространство и тела, которые занимают в пространстве определенное место и изменяют его со временем (то есть, осуществляют физическое движение) по физическим законам. Физическую реальность называют также материей. К ней, в частности, принадлежит человеческое тело, нервная система, мозг.

Второй – сам опыт как личное субъективное переживание и осознание, личная сфера субъективности, которая охватывает наши чувства, эмоции, мысли, желания, наше осознание и понимание мира и самого себя; наше Я как носитель-субъект чувствования, осознания, мышления, воления. Эта личная сфера субъективности называется сознанием или психикой (англ. mind).

Терминологическое разъяснение-конвенция: 'психика' , 'сознание'

Перевод английского слова 'mind' на русский язык представляет некоторые трудности.[1] На мой взгляд, ближайшим по смыслу аналогом является слово 'психика'. На это указывает и принятый перевод английского словосочетания 'the mind-body problem' – 'психофизическая проблема'.

С другой стороны, в отечественной философской литературе соответствующая проблематика в прошлом рассматривалась преимущественно под названием "вопрос об отношении сознания и материи". Соответственно, как аналог английского слова 'mind' традиционно чаще употребляется (в частности, при переводе) слово 'сознание'. Я не буду нарушать этой традиции, но должен предупредить о возможной путанице, связанной с таким словоупотреблением. Дело в том, что слово 'сознание' часто употребляется в несколько другом, более узком смысле, который охватывает не все психические состояния и процессы, а лишь состояние осознания человеком чего-то, а также содержание того, что человек осознает.

Итак читателю следует иметь в виду, что в этом тексте слово 'сознание' употребляется, как правило, для обозначения всей сферы психических состояний и процессов, которые субъективно переживаются человеком (как синоним слова 'психика' и аналог английского 'mind'), – за исключением тех случаев, когда иное понятно из контекста или когда специально указывается, что речь идет о состоянии осознания и содержании осознаваемого. (В английском языке последнее обозначается, как правило, словом 'consciousness'. Хотя и в англоязычной философской литературе по психофизической проблеме слово 'consciousness' часто употребляется как синоним слова 'mind'.)

Сознание (психика), наше Я, самость (англ. 'self') как что-то, что чувствует и мыслит, – это то, с чем мы все знакомы наиболее непосредственно, о чем мы имеем непосредственное знание (в отличие от физической реальности, знакомство с которой и знание о которой является опосредованным – через органы ощущений, мозг и сознание-психику). Вместе с тем, сознание (психика) и его различные состояния (ощущения, эмоции, мысли, желания) – нечто очень загадочное. Их невозможно наблюдать извне, увидеть или пощупать; они не имеют размера, формы и цвета; их невозможно измерить линейкой или каким-то более сложным прибором. На протяжении многих столетий философы ведут спор о том, что такое сознание и каково отношение между ним и материальным миром, физической реальностью – миром физических тел, которые имеют определенный размер, форму, цвет, определенным образом расположены в пространстве друг относительно друга, изменяют свое расположение с течением времени; которые можно наблюдать извне, видеть, осязать, измерять, фотографировать, рисовать.

Благодаря науке мы знаем, что сознание (психические состояния) зависит от определенных физических структур и процессов в нашем теле – нервной системе и мозге. Наблюдая (с помощью какого-либо специального прибора), как работает нервная система и мозг, мы увидели бы некоторые физические тела, которые движутся, изменяют форму, сжимаются или расширяются, но мы никак не могли бы увидеть чувства или мысли. Чувства можно лишь непосредственно чувствовать как свои собственные чувства, мысли можно лишь мыслить и осознавать как содержание собственного мышления, – ни то, ни другое никак невозможно наблюдать извне.

Конечно, мы можем наблюдать внешние проявления ощущений и эмоций. Но внешние проявления – это не сами ощущения и эмоции. По выражению лица или поведению человека мы можем догадаться, что он чувствует. Но мы не видим самих боли или радости, – мы лишь догадываемся о них на основе опыта о том, как обычно выглядят и ведут себя люди, когда чувствуют боль или радость. Мы не знали бы, каковы чувства боли и радости, если бы сами их никогда не чувствовали, а лишь наблюдали извне за внешним видом и поведением других людей или процессами в их мозгах.

Многие люди (в частности, многие ученые) считают, что ощущения, эмоции, мысли, которые невозможно наблюдать извне, а возможно лишь чувствовать и осознавать непосредственно, и те физические процессы в нервной системе и мозге, которые возможно (в принципе, с помощью какого-либо прибора) наблюдать извне, но которые не чувствуются непосредственно, – одно и то же самое. Они считают, что человек – не что иное, как очень сложный автомат – физическая система, которая полностью управляется физическими законами.[2] Такое убеждение обычно называют материализмом, а его сторонников – материалистами (иногда употребляются другие названия – 'физикализм', 'физический детерминизм'). По мнению материалистов, сознание – это не что иное как физические процессы в мозге человека. Будем называть такой взгляд теорией мозга.

Наиболее влиятельная альтернатива материализму – дуализм (от dual – двойной) – взгляд, согласно которому сознание (психика, Я) –это что-то нефизическое, а человек – соединение физического тела и нефизического сознания (психического Я). Самой обычной и популярной формой дуализма является представление о том, что человек, кроме тела, имеет душу. Некоторые философы-дуалисты избегают понятия души. По моему мнению, это неоправданно, ведь понятие души как раз и означает что-то нефизическое, которое является носителем-субъектом психических состояний и процессов – ощущений, эмоций, мышления, желаний и т.п. Взгляд, согласно которому субъект сознания-психики, психическое Я является чем-то нефизическим, будем называть теорией души.

Терминологическое разъяснение-конвенция:

'материализм' , 'дуализм'

Понятия материализма и дуализма в разных контекстах употребляются в несколько различных смыслах. В частности, следует различать онтологический материализм и дуализм как взгляды на природу реальности (мира) в целом и психофизический материализм и дуализм как главные позиции в проблеме отношения психики-сознания и тела (мозга).

Психофизический "-изм" не всегда сочетается с его онтологическим аналогом. Например, некоторые люди сочетают веру в то, что мир создан Богом, с представлением о том, что человек – это чисто физическая система, а его психика-сознание – физические процессы в его мозге, – то есть, сочетают онтологический дуализм и психофизический материализм. Психофизический дуализм может объединяться с онтологическим плюрализмом (от англ. plural – множественный), – как, например, в учении Карла Поппера о "трех мирах". Возможны и другие комбинации.

В этой работе понятия материализма и дуализма употребляются, как правило (если иное не оговорено специально или не является понятным из контекста), в смысле психофизического материализма и дуализма.

Понятие физического (материи)

Понятие материи охватывает все вещи и процессы, которые мы воспринимаем внешними ощущениями (зрения, осязания и т.п.). Вместе с тем, оно охватывает также много вещей и процессов, которые на самом деле не воспринимаются (непосредственно) внешними ощущениями, но считаются существующими и имеющими такую же природу и подчиненными тем же законам, что и вещи и процессы, которые мы воспринимаем внешними ощущениями. В качестве примера, упомянем о таких микрочастицах как атомы и электроны, или об очень отдаленных звездах и планетах, которых никто никогда не видел. Некоторые из них невозможно наблюдать даже через мощнейшие микроскопы и телескопы. Наука обнаруживает их существование лишь через их влияние на другие материальные объекты по физическим законам.

Итак, что общего у всех вещей и процессов, которые называют материальными? Как наиболее точно определить их общую природу?

Некоторые философы предлагали определение материи через характеристику, которую мы упомянули выше – свойство восприниматься внешними ощущениями. Возьмем, например, такое определение: “Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них” (В.И.Ленин)[3]. У такого определения есть несколько серьезных недостатков. Во-первых, определение материи через восприятие не может быть корректно применено ко всем вещам и процессам, которые охватываются понятием материального, поскольку многие из них на самом деле не воспринимаются ощущениями (непосредственно). Более того, логически некорректно определять материю через восприятие (субъективное), поскольку материализм говорит, что существование и свойства материальных объектов целиком независимы от их восприятия (целиком объективны). Русский философ А.Ф.Лосев справедливо замечал: “В понятии материи ровно не мыслится ничего субъективного, да и сами материалисты утверждают, что материя – вечна и что она существовала раньше жизни и живых существ со всеми их восприятиями... Значит, указание на связь с внешними чувствами ни в каком смысле ничему не помогает.”[4]

Если наше восприятие является определяющим для понятия материи, то, в таком случае, материя по определению вторична по отношению к восприятию. Такое определение может быть приемлемым лишь с точки зрения идеализма.[5] Чтобы иметь некоторый нейтральный плацдарм для рассмотрения вопроса об отношении между материей и сознанием, нужно определять материю не через восприятие, а через объективные характеристики. Нам нужно иметь ясное понимание того, что такое материя сама по себе, объективно, независимо от восприятия. Иначе мы рискуем безнадежно запутаться.

Думаю, что эту проблему адекватно решает физическое определение понятия материи: материя – это физическая реальность – все то (и только то), что может быть исчерпывающе описано физическими свойствами, – такими как пространственные координаты, размер, форма, направление движения, скорость, ускорение, масса, электрический заряд и т.п. (Вопрос о том, существует ли какая-то другая реальность, мы пока что оставляем открытым.)

Против такого определения также возможны некоторые возражения. Так, А.Ф.Лосев указывал на существование разных физических теорий материи и изменение этих теорий в процессе исторического развития физики. Однако я считаю, что такое возражение не попадает в цель. Существование разных физических теорий материи – разных теорий о структуре и организации материи – не исключает возможности единого смысла понятия материи, которое присутствуют во всех этих теориях и остается инвариантным (неизменным) в процессе развития физики. Когда-то считалось, что атомы являются наименьшими неделимыми частичками материи; потом выяснилось, что атомы состоят из меньших частичек, а те, в свою очередь – из еще меньших, так что неизвестно существует ли вообще предел делимости. Во времена Ньютона не было известно о таком свойстве материи как электрический заряд; возможно, существуют какие-то до сих пор неизвестные свойства материи, которые ожидают своего открытия. Но это развитие оставляет неизменной некоторую общую основу, которая составляет смысл понятия материи. В сущности, хотя и несовершенно, эта основа была явно определена еще в ХVІІ ст. Рене Декартом.

Эквивалентом понятия материи у Декарта является субстанция, характеризуемая атрибутом протяжности (в отличие от сознания как субстанции, характеризуемой атрибутом мышления). В буквальном смысле, такое определение материи не совсем правильно, поскольку современная физика говорит о существовании таких материальных микрочастиц, которые являются скорее геометрическими точками в пространстве, чем протяженными вещами. Но идею Декарта можно уточнить:

определяющими для понятия материи являются пространственные и пространственно-временные характеристики, – такие как пространственные координаты, размер, форма, скорость, ускорение и т.п..

Терминологическое разъяснение-конвенция: "пространственные характеристики", "пространственно-временные характеристики"

Здесь и далее я употребляю словосочетания "пространственные характеристики" и "пространственно-временные характеристики" для обозначения характеристик расположения объекта в пространстве (координаты, размер, форма) и их временных производных (таких как скорость, ускорение и т.п.).

Я буду употреблять словосочетание "пространственные характеристики" для обозначения только этих характеристик. Я не буду употреблять его в более широком смысле, который мог бы охватывать все характеристики, которые имеют какое бы то ни было отношение к пространству (как например, в случае сознания, свойство взаимодействовать с физическим телом, расположенным в определенном месте). Таким образом, если в тексте встретится утверждение о том, что сознание и все, что к нему принадлежит, (мысли, эмоции, ощущения) не имеют пространственных характеристик, это будет означать, что они не расположены в определенном месте, не имеют определенного размера и формы. Конечно, можно сказать, что они имеют пространственные характеристики в упомянутом выше более широком смысле, но я не употребляю словосочетание "пространственные характеристики" в этом смысле.

Все остальные физические свойства (такие как масса, электрический заряд или свойства физических полей) являются вспомогательными характеристиками, которые вводятся для описания того, как (с какими регулярностями) физические тела движутся (т.е. как изменяется со временем их расположение в пространстве) и как они, за посредничеством пространства, влияют на движение друг друга. Это либо свойства осуществлять движение некоторым закономерным образом, либо свойства некоторым закономерным образом влиять на движение других физических тел и испытывать влияние на свое движение со стороны других физических тел или пространства. В этом смысле, все физические свойства сводятся к пространственному расположению и его изменениям с течением времени. Я буду называть сводимость в этом смысле концептуальной сводимостью (conceptual reducibility) к пространственному расположению и его изменениям во времени (или к пространственно-временным отношениям).[6]

Например, такая характеристика как масса описывает следующее свойство физических тел: при взаимодействии тела Х с телом E, принятым по договоренности за эталон (единицу) массы, отношение между ускорениями тела Е и тела Х является постоянным – и это отношение называют массой тела Х. Подобным образом (несколько более сложно) может быть определено и понятие электрического заряда. Физические поля представляют собой распределение в пространстве и времени свойств пространства определенным регулярным образом влиять на движение физических тел. Так что, если развитие физики когда-то вызовет потребность введения новых физических характеристик, эти новые характеристики принципиально не будут отличаться от старых – в том смысле, что и те и другие будут концептуально сводиться к пространственным характеристикам и их временнóй динамике.

Таким образом, несмотря на исторические изменения (развитие) физики, в этих изменениях остается нечто неизменное, инвариант, который и определяет понятие физического, материи. Декарт называл его атрибутом протяжности. Уточняя идею Декарта, мы можем назвать его атрибутом пространственного расположения, – или, еще точнее, концептуальной сводимостью (conceptual reducibility) к пространственному расположению и его изменениям во времени. Это означает, что содержание и смысл существования (raison d’etre) всех понятий, которые обозначают-описывают материальную (физическую в широком смысле) реальность исчерпывается их ролью в описании и предсказании пространственного расположения физических тел и его изменений во времени, – сводится к этой роли.

Соответственно, если содержание и смысл существования некоторого понятия не сводится к роли в описании и предсказании пространственного расположения-и-движения физических тел, то это понятие означает что-то нефизическое, нематериальное. Однако именно такова ситуация с такими понятиями как 'сознание', 'ощущение', 'чувство', 'боль', 'радость', 'любовь', 'мышление', 'желание', 'идея', 'теория', 'смысл' и т.п. Смысл, в котором мы обычно употребляем эти слова, концептуально несводим ко временнóй динамике пространственного расположения физических тел. А поскольку то, что мы обычно понимаем под этими словами, существует, то из этого следует ложность материализма.

Важно отметить, что концептуально сводимы к пространственному расположению и его изменениям во времени не только те свойства и законы, которые исследует физика (свойства и законы, которые можно назвать физическими в узком смысле), но и все другие свойства и законы (регулярности), которые можно назвать физическими в широком смысле, или материальными. К этой категории принадлежат все химические свойства и законы, – ведь все они есть не что иное, как регулярности физических движений атомов, ионов и других микроскопических физических тел. Понятие материи (физического в широком смысле) как концептуально сводимого к пространственному положению и движениям охватывает также все те биологические свойства, которые принадлежат к физиологии (расположение и движение физических тел – клеток, молекул, ионов, атомов – внутри тела животного или человека) и поведению животного или человека (изменение положения в пространстве таких физических тел как лапы, хвосты, головы, руки, ноги и т.п.). То же самое относится к инстинктам и рефлексам, поскольку речь идет об определенных регулярных образцах поведения, то есть физических движений разных частей тела. Все это – физическое в широком смысле, хотя для его описания мы пользуемся терминами биологии, а не физики.

Таким образом,

'материальное', 'физическое' в широком смысле, который предполагается дискуссией между материализмом и его альтернативами, означает концептуально сводимое к пространственному расположению и его изменениям со временем (движению).

По-сути, физическое (материя) сводится к одному-единственному фундаментальному свойству – расположению в пространстве, которое изменяется с течением времени. Все остальные физические свойства, а также все физические законы – концептуальная надстройка к этому фундаментальному свойству – меры, шаблоны, регулярности, которые мы обнаруживаем в процессах изменений взаимного пространственного расположения разных тел, и которым даем разные названия ('масса', 'электрический заряд', 'электромагнитное поле', 'закон гравитации', ..., 'инстинкт', 'рефлекс', ...).

Несколько детальнее:

физическая реальность или материя – это:

1) пространство, имеющее несколько (как обычно считается, три) измерений, которые задают такое же количество направлений измерения размеров (в трехмерном пространстве – длина, ширина, высота) и расстояний (проекции на оси Декартовой системы координат), – своего рода универсальный контейнер для всех физических тел,

2) физические тела как носители пространственно-временных характеристик (отношений): расположения в пространстве, движения (изменения расположения в пространстве с течением времени) и влияний на движения друг друга,

3) все свойства (отношения), концептуально сводимые к пространственному расположению и его изменениям во времени. Сюда принадлежат такие свойства как:

− расположение в пространстве: расстояние и направление по отношению к некоторому другому телу или просто какой-то точке пространства (координаты в Декартовой системе), размер (длина, ширина, высота), форма;

− временные производные от характеристик расположения в пространстве: скорость, ускорение и т.п.;

− постоянные шаблоны (схемы, образцы, модели) движений;

− постоянные меры и шаблоны влияний тел на движения друг друга − масса, электрический заряд и т.п.;

− постоянные меры и шаблоны влияний пространства на движения тел − физические (гравитационное, электромагнитное) поля.

Важно заметить, что такие свойства как масса, электрический заряд и т.п. (меры и шаблоны влияний на движения) отнесены к категории материального, физического (в широком смысле) не из-за того, что они делают, а из-за того, чем они являются − не потому, что они влияют на движения, а потому, что они являются ничем иным как постоянными мерами или шаблонами влияний на движения. Если задать вопрос: что есть масса или электрический заряд сами по себе (“в себе”), помимо пространственно-временных отношений и влияний? – то правильный ответ будет: ничто. Понятия массы и электрического заряда введены исключительно для того, чтобы описывать и предсказывать такие отношения и влияния; этим их смысл исчерпывается. Вот почему масса и электрический заряд являются физическими свойствами.

Это замечание непосредственно касается вопроса о природе сознания: является ли оно чем-то физическим (материальным) или нет? Именно в этом отношении обычный дуализм-интеракционизм – теория о существовании нефизического психического Я (души), которое взаимодействует с телом (мозгом), – противостоит материализму и эпифеноменализму. Материалисты и эпифеноменалисты верят в “причинно-следственную замкнутость физического”: физическое не может испытывать влияния со стороны чего-то нефизического. Интеракционисты считают, что 1) нет причин, почему бы нефизическое не могло влиять на физическое, и что 2) сознание является нефизическим и оно взаимодействует (влияет и испытывает влияние) с физическим (телом, мозгом человека). Понятие физического должно определяться так, чтобы оставлять этот вопрос открытым, а не делать его предрешенным по определению. То есть, было бы некорректно определять понятие физического так, чтобы все, что влияет на физические процессы, должно было быть физическим по определению.

Итак, если что-то влияет на физические процессы (движения), то это не является основанием для отнесения к категории физического; но если что-то является ничем иным как постоянной мерой или шаблоном влияний на движения (является концептуально сводимым к пространственному положению и его изменениям со временем), это является достаточным основанием для отнесения к категории физического.

Если сознание есть ничто иное как некоторые шаблоны поведения и/или физических движений внутри тела, то оно является физическим. Но если оно есть “в себе” нечто иное, которое влияет на поведение и физические движения внутри тела, оно не является физическим.

И похоже, что субъективные переживания и мысли, в отличие от массы или электрического заряда, являются чем-то “в себе”, кроме влияний на движения. Мы знаем о них независимо от любого знания о расположении и движениях физических объектов. С другой стороны, в любом множестве пространственных расположений и движений нет ничего, что предполагало бы субъективные переживания и осознание. Это дает основания считать, что сознание как сфера субъективного есть что-то нефизическое, хотя мы и знаем, что оно влияет на физические события – наше поведение.

В связи со сказанным выше, следует предостеречь против одной довольно распространенной ошибки.

Ошибка заключается в том, что из (истинного) утверждения о том, что Х имеет физические свойства, делается неправомерный вывод о том, что Х является физическим (материальным); а из этого, в свою очередь, делается вывод о том, что все свойства Х являются физическими.

Например: из (истинного) утверждения о том, что человек имеет физические свойства (свойства его тела), делается неправомерный вывод о том, что человек – физическое (материальное) существо и, следовательно, его сознание также является чем-то физическим. На самом деле, наличие у человека физических свойств не означает, что он является чисто физическим существом, – он может быть существом двойственной природы, которое имеет как физические, так и нефизические свойства, или состоит из двух – физической и нефизической – частей. Наличие у человека физических свойств одинаково совместимо как с материализмом, так и с дуализмом. Тот факт, что у человека есть тело, не означает, что человек есть (лишь) тело.

Или предположим, что у человека есть душа. Народная психология обычно представляет душу как что-то, имеющее и телесные свойства, – телоподобную внешность. Часто душе приписывают телесный аспект – так называемое "тонкое тело". Предположим, что эти представления истинны. Следует ли из этого, что душа является физической? Никоим образом. Определяющим для различения физического и нефизического является не наличие/отсутствие физических свойств, а отсутствие/наличие нефизических свойств.

Итак, неправильно считать, что если что-то имеет пространственные (и вообще, физические) свойства, оно уже в силу этого является физическим (материальным), и поэтому и все остальные его свойства следует квалифицировать как физические. Наоборот: если что-то имеет какие-то нефизические (концептуально несводимые к пространственно-временным) свойства, то оно является нефизическим или двойственным – психофизическим. Если существуют вещи, имеющие как физические, так и нефизические свойства, то это означает ошибочность материализма.

То же самое можем сформулировать в форме утверждения о содержании и смысле понятий (это уместно, поскольку современные дискуссии психофизической проблемы в значительной мере обращаются вокруг вопроса о смысле/содержании таких понятий как 'сознание', 'психика', 'ощущения', 'боль' и т.п.):

Если содержание понятия полностью или частично не зависит от целей описания и предсказания пространственного расположения и его изменений с течением времени (физического движения), является концептуально несводимым к пространственно-временным свойствам, то это понятие означает что-то нефизическое или что-то двойственной (психофизической) природы. (Понятно, что самого лишь понятия с нефизическим содержанием недостаточно для опровержения материализма; нужно еще, чтобы в действительности существовало что-то, что соответствует нефизическому содержанию этого понятия.)

Важно учитывать: концептуальная сводимость ≠

логическая (дедуктивная) сводимость

Важно отличать концептуальную сводимость от логической (дедуктивной) сводимости/выводимости. Так, законы физики и соответствующие свойства (масса, электрический заряд и т.п.) являются концептуально сводимыми к наблюдаемой пространственной динамике физических тел (изменениям их расположения с течением времени), но не являются логически сводимыми к ней (выводимыми из нее).

Содержание общих теорий (об универсальных законах природы) и соответствующих понятий (обозначающих те свойства, которые эти теории вводят в употребление) является концептуально сводимым к наблюдаемым фактам, которые эти теории и понятия обобщают и предсказывают. Это означает, что весь смысл, оправдание существования (raison d’etre) таких теорий или понятий (например, предположения о существовании определенного закона природы) состоит в обобщении и предсказании таких наблюдаемых фактов. Каждое физическое понятие (свойства или закона) является теоретической конструкцией, смысл которой состоит исключительно в обобщении и предсказании наблюдаемых расположений в пространстве физических тел и их изменений во времени (движения).

Вместе с тем, общие теории и содержание соответствующих понятий никогда не являются логически (дедуктивно) сводимыми к (выводимыми из) какой бы то ни было совокупности реально наблюдавшихся фактов. Ведь каждая общая теория содержит гипотетические утверждения (предсказания) о бесконечном множестве фактов, которых никто не наблюдал (в частности, о будущих фактах).

Например, теория гравитации Ньютона говорит о взаимодействиях между всеми физическими телами – в прошлом, настоящем и будущем. Количество таких взаимодействий бесконечно. Но реальные наблюдения, какими бы многочисленными они ни были, могут охватить лишь некоторое конечное множество взаимодействий. Теория основывается на сотнях, тысячах или миллионах осуществленных в прошлом наблюдений, но говорит о бесконечном множестве событий прошлого, настоящего и будущего. Теория, которая говорит о бесконечном множестве всех возможных гравитационных взаимодействий, логически не сводится ни к какому конечному множеству реально наблюдавшихся взаимодействий. Но она концептуально сводима к ним, поскольку она придумана именно для их обобщения и предсказания.

Первичные и вторичные свойства

Во избежание путаницы, следует различать свойства материальных объектов самих по себе от свойств, которые являют собой отношение материальных объектов к сознанию (их влияние на сознание, способ их восприятия). Как примеры свойств второго типа можем взять вкус, запах или цвет. Эти свойства определяются, с одной стороны, некоторыми физическими свойствами воспринимаемых материальных объектов и, с другой стороны, вкусовыми, обонятельными или визуальными ощущениями, которые принадлежат к сознанию. Такие свойства традиционно (от ХVII ст., когда Рене Декарт и Джон Лок обратили внимание на важность такого различения) называют вторичными, в отличие от первичных свойств, таких как размер, форма, вес, плотность, которые принадлежат материальным объектам самим по себе, независимо от восприятия. Наверное, было бы лучше использовать словосочетание 'реляционные свойства' (вместо 'вторичные'), поскольку они характеризуют отношения (англ. relation) материальных объектов и сознания. Они в равной мере определяются обеими сторонами отношения: с одной стороны, первичными свойствами воспринимаемых вещей, с другой – соответствующим субъективным характером восприятия человека.[7]

Например, возьмем такое свойство, как цвет. Является ли цвет физическим (материальным) свойством или ощущением? На первый взгляд кажется, что цвет – это свойство самой вещи. Однако, поразмыслив, мы можем понять, что это не совсем так. Понятие цвета, как оно употребляется в обычном языке, означает не физические свойства вещей, а их свойства-предрасположенности вызывать в человеческом сознании (в нормальных условиях) некоторые специфические ощущения.

Необходимо различать 1) физические свойства, которые вызывают у человека определенное ощущение цвета, и 2) само ощущение цвета. Можно назвать свойства (1) цветом в чисто физическом смысле, отличном от обычного, разговорного смысла слова ‘цвет’ (который привязан к цветовым ощущениям).

Цвет в чисто физическом смысле – это частота электромагнитной волны потока света (микрочастиц-фотонов), который отражается от предмета, – то есть, частота синусоиды, которая описывает распределение в пространстве и времени величины и направления влияния потока света на движение (ускорение) физических тел, имеющих электромагнитные свойства (в частности тех, что входят в состав глаза); так что отличие между цветами, с физической точки зрения – это отличие в частотах таких синусоид.

Очевидно, слово 'цвет' в обычном смысле не означает ничего подобного. Цвет в обычном смысле – это свойство вещи вызвать в нашем сознании определенное ощущение. Наши цветовые ощущения ничего не говорят ни о каких синусоидах и ускорении, то есть о цвете в чисто физическом смысле. Вместе с тем, из физики мы знаем, что наши цветовые ощущения вызываются (в нашем сознании) теми физическими свойствами вещей, которые мы назвали цветом в чисто физическом смысле. Но с другой стороны, эти ощущения – то, какими мы видим разные цвета, как они выглядят для нас – принадлежат к сознанию. Наше сознание имеет свойство субъективно воспринимать-ощущать соответствующие физические свойства (цвета в физическом смысле) так, как они ощущаются.

Понятие сознания как субъективности

Я буду употреблять понятие сознания (психики), и все понятия, которые к нему принадлежат (понятия ощущений, эмоций, мышления, желания, осознания), в обычных смыслах повседневной речи − как личной сферы субъективности – того, как это для субъекта – ощущать, переживать эмоции, мыслить, желать, осознавать.

Эти смыслы следует четко отличать от толкования сознания, которое было доминирующим в философии сознания и “главного течения” психологии ХХ ст., − бихевиористско-функционалистского толкования сознания, отождествляющего понятия сознания (психики) с соответствующими формами поведения и функциональными структурами внутрителесных физических процессов, ответственных за эти формы поведения. Так, с точки зрения бихевиоризма определенное ощущение или эмоция (например, ощущение боли или радости) – это не то, как мы это переживаем субъективно (как оно для человека – ощущать боль или радость), а внешние проявления этих ощущений, то, как ведет себя человек, который их имеет. С точки зрения функционализма, ощущение или эмоция – это функциональная структура тех процессов в мозге, которые вызывают эти внешние проявления, поведение.

Понятно, что эти смыслы понятий – обычный и бихевиористски-функционалистский – совсем разные. Мы можем вообразить тело, которое является точной физической копией тела человека, но субъективно ничего не переживает и не осознает. Разные части этого тела осуществляют точно такие же внешне наблюдаемые движения (поведение); в его мозге происходят точно такие же физические процессы, – но все это происходит без никаких ощущений и осознания, автоматически, как результат взаимодействий частей и частичек тела по законам физики. Так же возможно вообразить и сознание, способное к субъективным переживаниям и мышлению без мозга, и даже совсем без тела.

Пока что мы не обсуждаем вопрос о том, может ли на самом деле (в природе) существовать такое тело (мозг) без сознания или сознание без мозга. Пока что нам нужно лишь четко понять, что понятия сознания (ощущений, эмоций, мышления, осознания) имеют совершенно другой смысл, чем какие бы то ни было понятия поведения, процессов в мозге и их функций. Понятия сознания (ощущений, эмоций, мышления, осознания и т.п.) означают, в нормальном человеческом смысле, не шаблоны поведения или процессы в мозге или их функции, а то, как мы что-то переживаем и осознаем субъективно, как оно для нас.

В этом – обычном, а не бихевиористско-функционалистском – смысле я и буду употреблять понятия сознания-психики.

Против бихевиористско-функционалистской подмены смысла психологических понятий

Д.Чалмерс проводит подобное различение, но использует другие термины: феноменальное понятие сознания, которое означает сознание как субъективность, и психологическое понятие сознания, называя так сознание в бихевиористско-функционалистском смысле (т.е. поведенческий или функциональный коррелят сознания).

Этот выбор терминологии очень симптоматичен в отношении состояния психологии в ХХ ст., которое стало следствием дегуманизирующего влияния материализма, позитивизма (теории о том, что знание должно сводиться к результатам внешних наблюдений, а все идеи и теории, не отвечающие этому требованию, – бессмыслица) и вообще сциентизма как стремления подогнать гуманитарные науки под шаблон естественных наук. Хотя понятие психологии этимологически (по происхождению) означает науку о душе, господствующее в ХХ ст. направление старалось вытравить из психологии не только идею души, но даже понятия сознания и психики в нормальном человеческом – то есть феноменальном, субъективном – смысле. Чалмерс, который сам прошел школу “когнитивной науки”, отмечает, что вследствие влияния бихевиоризма и Фрейда, в психологии ХХ ст. “установилась как ортодоксия идея о том, что объяснение поведения должно быть целиком независимым от феноменальных понятий”, а “переход от бихевиоризма к кибернетической когнитивной науке в основном сохранил эту ортодоксию.”[8]

Я не буду поддерживать эту терминологию, поскольку считаю, что она отображает не естественное для психологии прогрессивное развитие, а временное сциентистское извращение, и надеюсь, что психологии удастся от него освободиться. Поэтому понятия 'психический' и 'психологический' (≡ 'принадлежащий к сфере компетенции психологии') я буду употреблять в обычном для большинства людей смысле, который отвечает тем или иным аспектам человеческой субъективности (как аналог английского mental).[9]

Терминологическое разъяснение-конвенция:

'феномены' и 'явления'

Прилагательное 'феноменальный' происходит от существительного 'феномен', лат. phaenomenon, которое обычно переводится на русский язык как 'явление' или не переводится вообще.

Важно иметь в виду, что существительные 'феномен' и 'явление' употребляются в двух очень разных смыслах:

(1) в смысле повседневной речи и науки, – например, когда мы говорим о естественных или общественных явлениях – 'явление' или 'феномен' – это просто что-то, имеющее место в действительности (в природе, обществе и т.п.).

(2) в специфично философском (Кантовском) смысле, 'явление' или 'феномен' – это понятие, обозначающее психические представления действительности – то, как действительность является человеку, в человеческих формах восприятия и мышления; в этом смысле 'явление' или 'феномен' противопоставляется действительности как 'ноумену', 'вещи-в-себе'.

Прилагательное 'феноменальный', как оно употребляется в этой книге, является производным от 'феномена' в смысле (2), а не в смысле (1). Также в этом смысле будет употребляться и существительное 'феноменология' (либо в смысле 'наука о феноменальном', либо в смысле 'сложная система феноменального').

Также, для терминологической однозначности и во избежание путаницы, я разделю значения (1) и (2) между существительными 'явление' и 'феномен'. Существительное 'явление' я буду употреблять в смысле (1), а существительное 'феномен' – в смысле (2).

Являются ли “телесные” (“физические”) ощущения телесными (физическими)?

Следует обратить внимание на распространенную ошибку в отношении внешних ощущений, − зрительных, слуховых, обонятельных, вкусовых, осязательных ощущений, а также такого ощущения как боль. Их часто называют телесными или физическими ощущениями, и это может вводить в заблуждение, приучая нас, как к чему то самому-по-себе разумеющемуся, к мысли о том, что они принадлежат к телу, то есть являются ничем иным как некоторыми физическими процессами или состояниями.

Характерно, что многие люди, склонные считать, что эмоции и чувства (радость, грусть, любовь, ненависть), мысли и воля являются состояниями души, а не тела, вместе с тем считают, что ощущения-восприятия и боль являются состояниями тела, а не души. Однако, если душа как что-то отличное от тела в самом деле существует, если наше сознание (психическое Я) есть нечто иное, чем физические процессы в мозге, то такое отнесение “телесных” (“физических”) ощущений по другую сторону “границы” от эмоций, мышления и воли ошибочно.

“Телесные” (“физические”) ощущения принадлежат к сфере психического (сознания) так же, как и эмоции, мысли и воля. Правда, они имеют определенную специфику, которая оправдывает применение к ним, в некотором смысле, прилагательных 'телесный', 'физический'. А именно: они являются такими состояниями сознания (психики), которые наиболее непосредственно обусловлены физическими процессами в теле. Но это совсем не означает, что они сами есть физические процессы в теле. (С точки зрения хорошо продуманного дуализма, их следует рассматривать как реакцию психики, сознания, Я, души на определенные физические процессы в теле.) В контексте вопроса о принадлежности к сфере физического, нет принципиального отличия между “телесными” (“физическими”) ощущениями и “духовными” чувствами. “Телесные” (“физические”) ощущения принадлежат к одному “комплекту” с эмоциями, мышлением и волей – все это есть психические состояния и процессы (состояния и процессы сознания, психики, психического Я).

Возьмем для примера такое “телесное” ощущение как боль в ноге.

Мы знаем, что этому ощущению соответствуют физические процессы (определенные изменения пространственных структур − пространственные движения клеток и их частей) в цепочке нервных клеток от ноги к мозгу и в самом мозге. Но употребляя слово 'боль', мы обычно имеем в виду не эти физические процессы, а самó ощущение боли как-оно-чувствуется-субъективно. Люди ощущают боль и знают об этом ощущении совершенно независимо от того, знают ли они что-то о соответствующих физических процессах в нервной системе и в мозге. Поэтому боль-как-ощущение (субъективное переживание) принадлежит к сфере психического, сознания (так же, как эмоции, мышление, желания).

Боль в ноге, так же как радость или любовь, принадлежит к психическому, сознанию; его ощущаю я (психический субъект), а не моя нога.[10]

Если материализм прав, то все психические состояния и процессы – эмоции, мышление, воля, равно как и “телесные” (“физические”) ощущения – есть определенные физические структуры и процессы в мозге. Если прав дуализм, то все психические состояния и процессы, в т.ч. так называемые “телесные” (“физические”) ощущения, являются состояниями и процессами особой нефизической реальности (психического Я или души), которая тесно связана с мозгом и реагирует на его физические состояния, но не есть структуры и процессы мозга.

Непространственность сознания

Материализм говорит, что всë существующее – это физическая реальность. Оппоненты материализма считают, что это не так: наши мысли, ощущения, эмоции, а также научные теории, содержание художественной книги или музыкальная симфония, – все, что принадлежит к понятию сознания или духовного, – не является ни телами, определенным образом расположенными в пространстве, ни чем-то концептуально сводимым к пространственным структурам и отношениям между телами и к изменениям этих структур и отношений во времени (движению).

Понятия сознания, ощущения, мышления, идеи, теории означают нечто непространственное, т.е. не характеризуемое пространственным расположением (координатами, размером, формой), – хотя это нечто и может быть связано с расположенными в пространстве материальными объектами (сознание – с телом, особенно мозгом, человека; научная теория – с книгами, в которых она описана, и т.п.). Сознание характеризуется, в первую очередь, субъективным характером своих состояний (ощущений, эмоций, осознания, понимания и т.д.); а произведения духовной деятельности человека (науки, искусства, философии, религии) – смыслом, который сознание способно постигнуть.

Тезис о непространственности сознания впервые четко сформулировал и обосновал Декарт. Недавно к этой теме обратился один из ведущих современных философов сознания, Колин Мак-Гинн, в статье “Сознание и пространство”.[11] Статья начинается с ясного и лаконичного разъяснения тезиса Декарта, как выражающего “наше обычное понимание природы психических явлений” как “непространственных по своему характеру”. (p.93)

Рассмотрим, например, некоторый визуальный опыт. Хотя он и связан с определенными нейронными пространственными структурами в мозге, сам этот опыт не расположен где-то в физическом пространстве. Например, если я воображу себе красное пятно, то это мысленное красное пятно “не расположено в каком-то определенном месте; не занимает определенного объема в пространстве; не имеет формы; не составлено из пространственно расположенных частей; не имеет пространственных измерений; не имеет твердости. Даже спрашивать о его пространственных свойствах – значит делать своего рода категориальную ошибку, аналогичную вопросу о пространственных свойствах чисел.” (p.94)

Возможно, эту мысль следует объяснить и уточнить. Речь идет о том, что красное пятно, которое есть в моем воображении (сознании), не расположено нигде в физическом пространстве: как бы тщательно ученые ни сканировали мой мозг, они не найдут там этого красного пятна. Вместе с тем, можно сказать, что оно расположено в особом пространстве – феноменальном пространстве моего сознания. Если я представлю в своем воображении сколько-нибудь сложную визуальную картину, то разные ее элементы в моем воображении будут как-то расположены, − например, я могу вообразить красное пятно слева или снизу от зеленого. Но ничего этого нет в физическом пространстве: когда я воображаю красное пятно слева или снизу от зеленого, в моем мозге нет ни красного, ни зеленого пятна. Элементы опыта, субъективных восприятий (термин, принятый в англоязычной литературе, − лат. qualia) не расположены в физическом пространстве, хотя и могут быть описаны как расположенные в феноменальном пространстве сознания. Феноменальные пространства существуют вне физического пространства, в сознаниях, а не в физической реальности.

Непространственность психических явлений “связана с фактом, что состояния сознания не воспринимаются внешне-чувственным способом. Мы воспринимаем разными чувственными органами разнообразные материальные объекты, которые занимают определенный объем и разделены определенными расстояниями. Таким образом мы узнаем об этих объектах внешне-чувственного восприятия как о пространственных сущностях (entities); восприятие непосредственно информирует нас о их пространственности. Но сознательные субъекты и их психические состояния не являются объектами такого восприятия. Мы их не видим, не слышим, не осязаем…” (p.94)

Мак-Гинн рассматривает также возможное возражение: можно сказать, что хотя мы и не приписываем нашим психическим состояниям и нашему Я (субъекту психических состояний) четко определенного местоположения, но приписываем им приблизительное местоположение: “Мы наверное не считаем, что я где-то в другом месте, чем мое тело, и мы локализуем мои мысли ближе к моей голове, чем к моей ноге. Итак можно сказать, что мы приписываем сознанию пространственные характеристики, по крайней мере зачаточные.” (p.96) На это возражение Мак-Гинн отвечает, что оно на самом деле по сути не касается присущей психическим состояниям непространственности. Ведь мы “локализуем” наше Я там, где и наше тело, а наши мысли скорее в голове, чем в ноге, не потому, что мы можем наблюдать наше Я или мысли в определенном месте, а потому, что знаем о причинно-следственных связях между соответствующими физическими объектами и нашими психическими состояниями: “Я там, где то тело, чьи физические состояния наиболее прямо влияют на мои психические состояния; и мои состояния сознания расположены где-то в районе того мозга, чья деятельность наиболее непосредственно задействована в причинных связях, которые управляют моей психической жизнью.” (p.96) Таким образом, на самом деле речь идет не о пространственном расположении моего Я или моих мыслей, а о пространственном расположении тех физических объектов, с которыми мое Я или мои мысли наиболее непосредственно и тесно связаны. Мое Я и мои мысли все еще остаются вещами без формы, размера, координат, – т.е., по-сути, без собственного пространственного расположения.

Другое возражение – о том, что некоторые психические состояния мы локализуем довольно точно. Например, мы говорим о боли в ноге и можем довольно точно определить, где именно у нас болит нога. Но это − лишь неточность повседневных высказываний. “Боль в ноге” на самом деле не является вещью, которая расположена где-то в ноге. “Боль в ноге” – это психическое состояние, состояние сознания, вызванное каким-то повреждением ноги. В случае боли в ноге мы локализуем не само ощущение боли, а его источник, те физические повреждения, которые его вызывают. Известно, что люди с ампутированной ногой могут ощущать “боль в ноге”: ощущение такое же, и сознание ошибочно определяет его источник как ногу, хотя ноги уже нет. Или путем определенных специальных влияний непосредственно на мозг можно вызвать у человека ощущение “боль в ноге”, хотя с его ногой все в порядке.

******

Приведенные выше соображения, которые говорят о непространственности сознания или о том, что его пространственная локализация производна от пространственной локализации тела, с которым оно ассоциировано, нуждаются, по моему мнению, в существенной коррективе. Дело в том, что мы (наши Я) как психические субъекты, поскольку мы воспринимаем внешний мир, воспринимаем его с определенной пространственной точки зрения. Понятно, что эта пространственная точка зрения, по крайней мере в обычных условиях, определяется пространственным положением тела человека и, в частности, его органов восприятия. Но само тело и его органы, имея пространственное расположение, не имеет точки зрения. Пространственная точка зрения – это нечто свойственное нам самим как психическим субъектам, сознанию.

Заметим, что и в типичных народных представлениях и в свидетельствах об околосмертных переживаниях (см. дедальнее книгу 2, раздел 15) часто речь идет о душе, которая, оставив физическое тело человека, наблюдает за тем, что происходит вокруг, – разумеется, с определенной пространственной точки зрения. Она может перемещаться, изменяя, таким образом, свою пространственную точку зрения в плане обычного физического пространства.

С другой стороны, пространственная точка зрения психического субъекта (сознания) не обязательно должна быть – и фактически не всегда является – соотнесенной с физическим пространством, в котором находятся наши физические тела. Например, во сне психический субъект воспринимает события сна с определенной пространственной точки зрения по отношению к феноменальному пространству сна, – пространству, которого физически не существует, которое существует лишь в сознания субъекта, хотя и воспринимается субъектом как реально существующее независимо от него. Также, и представления людей о потусторонней реальности (жизнь после смерти) и соответствующие свидетельства субъектов околосмертных переживаний, включают в себя пространственную точку зрения субъекта (души) уже в контексте пространства (реального или иллюзорного) иного мира.

---

[1] Часто его переводят как 'разум', 'ум', что, по моему мнению, является очень неудачным. Например, русскоязычные переводы книг Р.Пенроуза “The Emperor's New Mind”, “Shadows of the Mind” изданы под названием “Новый ум императора”, “Тени разума”; книга Д.Чалмерса “The Conscious Mind” – “Сознающий ум”; сборник “The Mind’s I” (ред. Д.Хофштадтер, Д.Деннет) – “Глаз разума”. На самом деле, в отличие от русских 'ум', 'разум', которые обозначают интеллектуальный аспект психики, английское слово 'mind' охватывает всю психику.

[2] Характерным является название главной работы известного французского философа-материалиста ХVIII ст. Ж.О. де Ламетри – “Человек – машина”. Наиболее влиятельная современная версия этого взгляда: человек – это компьютер.

[3] Ленин В.І. Материализм и эмпириокритицизм. – С. 131

У Ленина есть также другое определение понятия материи, которое не соответствует общепринятому, традиционному смыслу. Его мы рассмотрим в главе 6.

[4] Лосев А.Ф. Диалектика мифа. – С. 505.

[5] Ср. А.Шопенгауэр: “...все объективное, все внешнее, будучи постоянно только воспринимаемым, познаваемым, всегда и остается только косвенным и производным и потому решительно никогда не может сделаться последним основанием для объяснения вещей, или исходным пунктом философии. Ибо последняя необходимо требует, чтобы ее исходным пунктом было нечто совершенно непосредственное, а таким непосредственным, очевидно, является только то, что дано самосознанию, внутреннее, субъективное.” (Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Цит. по: Шопенгауэр А. Под завесой истины. – с. 14.)

[6]Ср.: Т.Нагель: “…нам следует выяснить, что делает какие-то новые открытые свойства или явления физическими. Поскольку класс известных физических свойств постоянно расширяется, физическое не может определяться в терминах понятий и теорий современной физики, оно должно быть более общим. Новые свойства считаются физическими, если они открываются через объяснительную выводимость из тех, которые уже принадлежат к этому классу. Этот повторяемый процесс начинается с фундамента знакомых, наблюдаемых пространственно-временных явлений…” (Nagel T. Panpsychism. – p.183) (Курсив мой.)

[7] Ср.: Ч.Тейлор: “Ошибка неясного или путаного мышления состоит в том, что вторичные свойства и телесные ощущения усматривают “в” соответствующих телах. Обычный, не настроенный рефлексивно человек считает, что цвет и сладость находятся, соответственно, в одежде или в конфете; он размещает боль в зубе, а дрожь в ноге. Декарт утверждает, что настоящее онтологическое место вторичных свойств и телесных ощущений – в сознании. Все они являются идеями, которые, конечно, вызваны определенными свойствами одежды, конфеты, зуба, ноги, но их место – в сознании... Предмет красный не так же, как квадратный.” (Тейлор Ч. Джерела себе. – с. 221)

[8] Chalmers D. The Conscious Mind. – р.14.

[9] Кристофер Аанстус в статье “Главное течение в психологии и гуманистическая альтернатива” дает очень интересный обзор тенденций развития психологии в ХХ столетии, разделяя ее на три основные направления – “главное течение”, ортодоксальный фрейдизм и гуманистическая психология.

“Главное течение”, которое на протяжении большей части ХХ столетия властвовало и до сих пор властвует в образовательных и научных учреждениях, прошло два этапа развития − бихевиористский и функционалистский. Аанстус метко характеризует их как “психологию крысы” и “психологию компьютера”. Бихевиористская “психология крысы” – исследование поведения животных и людей по схеме стимул-реакция, – то есть, исследование того, какую поведенческую реакцию вызовут те или иные стимулы, как вызвать нужную поведенческую реакцию, как вырабатывать нужные условные рефлексы, методы обучения-дрессировки, манипулирования поведением животных и людей. Соответствующие теоретические модели разрабатывались в основном на основе экспериментов над крысами. (В советском контексте это направление можно было бы назвать “психологией собачек Павлова”.) Функционалистская “психология компьютера” − когнитивная психология – современное господствующее академическое направление, которое рассматривает человеческое сознание и психику как компьютерный процесс обработки информации. Критики “главного течения” отмечают его бесплодность: основная масса его результатов банальна и непригодна для психологической помощи людям.

Дегуманизирующие сциентистские тенденции и манипулятивное отношение к человеку характерны, хотя и в меньшей мере, и для второго наиболее влиятельного течения в психологии ХХ ст. – ортодоксального фрейдизма. (Сам Фрейд был убежденным приверженцем механистического материализма, предполагал, что в будущем развитие естественных наук даст возможность объяснять поведение человека на основе знания о физико-химических процессах и структурах тела человека, без обращения к традиционным – феноменальным − понятиям, которыми люди описывают свое психическое состояние и проблемы, но вместе с тем признавал, что пока что до этого далеко и психология еще не может обходиться без таких понятий и основанных на них методов.)

Наконец, третье направление (точнее, много разных, но близких по главной тенденции направлений) – гуманистическая психология – ориентировано на понимание человеческих психологических проблем и потребностей во всей их сложности и разнообразии, без подгонки под предубежденную псевдонаучную схему, и на предоставление соответствующей психологической помощи.

К сожалению, перспективы решительного гуманистического поворота в современной психологии проблематичны, поскольку “главное течение” занимает господствующие позиции в университетах, определяя образовательные и исследовательские программы и направления финансирования. Думаю, что эта проблема не может быть решена “локально”, самими психологами; нужна борьба “на всех фронтах” за освобождение науки и общества от сциентизма вообще, материализма и пережитков позитивизма в частности.

[10] Ср.: Дж.Ст.Милль: “…психические явления – различные чувственные состояния или состояния сознания чувственных существ. Они ... состоят из Мыслей, Эмоций, Желаний и Ощущений. Последние есть состояния сознания равно как и три первые. Правда, об ощущениях обычно говорят как о состояниях тела, а не сознания. Но это – случай распространенной путаницы, когда одним и тем же названием называют явление и его непосредственную причину или условия. Непосредственным предшественником ощущения является состояние тела, но само ощущение является состоянием сознания... Какого бы мнения мы ни придерживались относительно фундаментальной тождественности или отличия материи и сознания, в любом случае различение между психическими и физическими фактами ... всегда будет сохраняться как способ классификации; и в этой классификации ощущения, как и все другие чувственные состояния, должны квалифицироваться как психические явления. Лишь механизм их возникновения, в самóм теле и внешней природе, может надлежащим образом классифицироваться как физический. Итак, явления сознания – это различные чувственные состояния..., рáвно как те, которые ненадлежащим образом называют физическими, так и те, которые специфически обозначают как психические...” (J.S.Mill. From A System of Logic. – p.57.)

[11] McGinn C. Consciousness and space. Далее в этом параграфе я буду следовать за Мак-Гинном, дополняя, где нужно, его разъяснения своими комментариями. Страницы цитат указаны в скобках: “(p. …)”

[Содержание]

[Персональная страница Дмитрия Сепетого]